Верить в чудо - Страница 41

— Тогда начни сначала.

— Ты, я вижу, не собираешься облегчать мне задачу…

— А почему я должна помогать тебе?

— Не старайся выглядеть жесткой, Трейси. Это не в твоем стиле.

Трейси несколько долгих мгновений смотрела на него через все пространство комнаты, потом вздохнула.

— Если ты собираешься подсказывать мне, как я должна вести себя, то я ухожу!

Бен ничего не ответил, поэтому она аккуратно поставила стакан на подоконник и направилась к выходу. В то же мгновение Бен оказался перед ней, перегораживая путь, однако, несмотря на решительность действий, в его глазах читалась мольба.

— Не уходи, Трейси! Если ты снова покинешь меня, я сойду с ума.

— Я тоже едва не лишилась рассудка, когда услыхала тогда вечером в саду, какие ужасные вещи ты говоришь нашему гостю! Ты можешь представить себе, Бенни, каково мне было? Я почувствовала себя полностью уничтоженной. А потом… позже… когда ты поднялся в спальню и я не нашла в себе сил отказать тебе… — Голос Трейси дрогнул, и ее глаза вновь защипало от подступивших слез. — Больше я так никогда не поступлю! — добавила она более твердо. — Если ты действительно любишь меня, тебе придется добиваться моей взаимности, не говоря уже о моем уважении. Просто так ты больше ничего этого не получишь.

В ответном взгляде Бена было столько чувства и столько раскаяния, что решимость Трейси едва не пошатнулась. Ах, как ей хотелось обвить шею Бена руками и прижаться к его сильному телу!

Но она удержалась.

— Нет, сегодня мы ни о чем не договоримся, — добавила Трейси. — Я еще не созрела для того, чтобы спокойно и непредвзято выслушать твои объяснения. Поэтому я пока вернусь в Сент-Луис, и, если ты действительно хочешь, чтобы я осталась с тобой, приезжай туда, только на этот раз не под видом Фрэнка. В Сент-Луисе тебе заново придется добиться меня. А для этого ты должен будешь доказать, что в тебе действительно произошли перемены и что в жене ты ищешь равного партнера, а не послушную марионетку. А также то, что быть мужем и отцом для тебя важнее, чем делать деньги.

— Но это так и есть! — горячо подхватил Бен, сверкнув глазами. — С тех пор как ты покинула меня, я почти совершенно забросил дела. Большую часть времени я проводил дома, постоянно думая о тебе, о наших с тобой отношениях, о том, в чем состояли мои ошибки и что я должен буду делать впредь, если судьба смилостивится надо мной и ты снова вернешься ко мне. Ты и твоя любовь значат для меня больше, чем весь бизнес в мире!

— Мне трудно в это поверить, Бенни. Прежде ты очень гордился своей деловой хваткой и не представлял себе жизни без постоянных деловых операций.

— Все это в прошлом. Спроси Деллу, если не веришь. Она и мой ближайший помощник сами справлялись с делами все последнее время. Кстати, очень удачно. Безусловно, я не могу обещать, что совершенно не буду заниматься делами своей компании, но даю слово, что приоритетом для меня всегда будет семья, то есть ты и наши дети.

— Все это хорошо, Бенни, но пока это только слова. Прости, но сейчас мне этого уже недостаточно. Мне требуются доказательства. Поэтому я все-таки уезжаю. И не останавливай меня, пожалуйста.

Бен прищурился, глядя на нее, и в эту минуту стал очень похож на прежнего себя.

— И ты даже не поцелуешь меня на прощание?

— Нет.

— Когда же мне лучше всего приехать в Сент-Луис?

— На твоем месте я бы немного повременила.

— Как долго должно продолжаться это «немного»?

— Трудно сказать, Бенни. — Она повела бровью. — Приезжай, когда ты почувствуешь, что для этого настало время. И когда будешь готов обнажить предо мной не только тело, но и душу.

— Ладно. — Бен кивнул. И улыбнулся.

Уйти сейчас от него показалось Трейси самым трудным в жизни. Даже труднее, чем в первый раз. Но все же она ушла. И это наполнило ее душу гордостью. К тому же она надеялась, что и Бен испытывает гордость за нее.

Ночь, проведенная в одиночестве в гостиничном номере, предоставила Трейси много времени для раздумий. Это было очень кстати, потому что сон не шел к ней, а в голове теснилось множество самых разных мыслей.

Все, что случилось за последние дни, казалось Трейси невероятным. Но то, что Фрэнк оказался Беном, объясняло, почему она инстинктивно потянулась к нему и почему у нее почти мгновенно возникло желание близости с ним. Разум и глаза Трейси могли быть обмануты, но только не тело! Оно сразу определило родство. Таким образом, у Трейси не было ни единого шанса избежать сближения с «Фрэнком».

Разумеется, Бен прекрасно осознавал это. И вдобавок ко всему Трейси сама призналась ему в том, что питает к мужу сильную физическую привязанность, не подозревая, что тот находится перед ней собственной персоной! По сути, Трейси поднесла себя Бену на серебряном блюде.

А взять хотя бы уклончивые ответы так называемого Фрэнка…

Он просто играл словами, говоря не всю правду. Разумеется, у него не было жены в Нью-Йорке, потому что она находилась в Сент-Луисе, рядом с ним! И конечно, Фрэнк не боялся Бена, потому что трудно опасаться самого себя.

Поначалу Трейси испытывала мучительное чувство унижения, осознавая, что снова подверглась обману, но постепенно это ощущение прошло, сменившись прямо противоположным — восхищением. Какую смелость надо было иметь Бену, чтобы пуститься в такую авантюру! Как сильно он должен был любить ее, свою жену! Какой он все-таки необыкновенный человек!

Возможно, он действительно изменился? Потому что прежний Бен не стал бы делать ничего подобного. На такие действия человека может вдохновить только слепая любовь. А прежний Бен не имел о ней ни малейшего понятия. Любой здравомыслящий человек на его месте сразу пришел бы к заключению, что затея выдать себя за собственного брата-близнеца с самого начала обречена на провал. Но Бен не раздумывая ринулся осуществлять свой сумасшедший план!